Вы здесь:   Главная / Актуальная публицистика /

Еще недавно многим из нас представлялось, что процесс глобализации мировой экономики необратим и неизбежен. Однако последний Всемирный экономический форум в Давосе показал, что сегодня в целесообразности глобализации сомневаются многие ее служители и адепты.

Недавняя встреча международных финансовых и политических авторитетов в Давосе обозначила кардинальные изменения в понимании процесса, называемого на языке экономистов глобализация, а на языке политиков мондиализм. Наиболее значительные подвижки произошли в общественном мнении. До последнего Давоса было принято считать, что противятся глобализации мировой экономики исключительно чокнутые профессора из заштатных европейских университетов, поддерживаемые неуправляемой толпой старых хипарей, экологических фундаменталистов, клинических коммунистов, больных на голову анархистов, озлобленных выходцев из стран третьего мира и совсем уж жутких маргиналов, типа скваттеров, устраивающих свои коммуны в пустующих домах. Всю эту человекообразную фауну, называющую себя "народ Сиэтла" (по случившимся пару десятков лет назад выступлениям против съезда Всемирной торговой организации в Сиэтле), всех этих дезертиров с войны за выживание в мире наживы и чистогана никто, конечно же, не принимает всерьез.

Но участников форума в Давосе вряд ли можно упрекнуть в несерьезности, и никому, я надеюсь, не придет в голову назвать "зарвавшимся маргиналом" директора Форума Карла Смадиа. Прозвучавшая на последнем давосском форуме фраза "глобализация выгодна только богатым странам" сказана именно им. А кому, как вы думаете, принадлежат следующие слова: "Нам придется столкнуться с контрпродуктивными последствиями глобализации, обусловленными нарастающими противоречиями между теми, кого глобализация возвысила, и теми, кого она отбросила, как отработанный материал"? Основателю Давосского форума Клаусу Швабу.

Даже Джордж Сорос, в недавнем прошлом один из самых горячих сторонников глобализации (в его случае — глобализации финансовых спекуляций), еще год назад певший осанну глобальному капитализму — "новой здоровой идеологии, неудержимой после падения советского коммунизма", на последнем Форуме посыпал себя пеплом. "Глобальный рынок несправедлив", — заявил он. Злые языки говорят, что Сорос изменил свое отношение к глобализации после ряда крупных финансовых потерь последнего года. Похоже, что спекулянт и филантроп попал в число тех, кого глобализация "отбросила".

МОРАЛЬНОЕ ПОРАЖЕНИЕ АНГЛОСАКСОНСКОГО КАПИТАЛА

До последнего форума в Давосе было принято считать, что слияние больших корпораций, их глобализация — наиболее действенный способ удержаться на мировом рынке, где конкуренция становится все жестче. Этому тезису абсолютно противоречит выступление Дугласа Вернера III, председателя административного совета одного из самых больших нью-йоркских банков J.P. Morgan Chase: "Большой размер конгломерата компаний не является защитой от конкуренции. Прибыль, получаемая в результате деятельности корпорации, не может защитить ее от столь же могучих конкурентов. Единственная гарантия безбедного существования компании — приносимая ею общественная польза".

Заявление Дугласа Вернера является одним из признаков капитуляции "англосаксонской" модели капитализма, в которой во главу угла ставится прибыль, а интересы общества и государства не имеют никакого значения, перед "рейнской" — немецкой моделью капитализма, где речь о свободном рынке ради свободного рынка, т.е. ради прибыли, вообще не идет. Суть немецкой модели состоит именно в создании "общественно полезного свободного рынка".

Вернер далеко не единственный из представителей мировой финансовой элиты, говоривший на Форуме о несостоятельности глобализации именно с экономической точки зрения. Причем на финансовую убыточность большинства компаний в условиях глобализации указывали как ее противники, так и ее убежденные сторонники. "Защитником" глобализации выступил министр иностранных дел Франции Лоран Фабрис, заявивший: "Признавая абсолютную необходимость глобализации, должен заметить, что главной проблемой на ее пути сегодня является убежденность нашего общественного мнения в ее финансовой невыгодности". Наглядный пример такой убежденности — референдум о вхождении Швейцарии в Евросоюз, на котором свое негативное отношение к глобализации продемонстрировали 72 % населения страны.

На противоположном политическом полюсе находится министр финансов Индии Йашвант Симха, "обвинитель" глобализации. Его выступление содержало три основные претензии к процессу глобализации мировой экономики, такому, какой он есть сейчас. Во-первых, "север защищает свой рынок всеми возможными способами, не считаясь ни с чем". В теории Всемирная торговая организация рассматривает субсидии "отечественному производителю", выделяемые государством, как проявление "нелояльной конкуренции". На практике только в США действуют десять тысяч законов, подзаконных актов и постановлений, направленных на недопущение на американский рынок иностранных товаров.

Во-вторых, "роскошества и излишества в жизни богатых стран наносят непоправимый урон природе". США ежегодно "всасывают" для внутренних нужд примерно одну треть мировых запасов полезных ископаемых и производят более трети общечеловеческого мусора. При этом население США составляет чуть менее пяти процентов населения Земли.

И, в-третьих, "север гребет под себя не только наши ресурсы, но и наши мозги, нашу интеллектуальную элиту".

НАРУШЕНИЕ ОСНОВНЫХ ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ СВОБОД

Одной из основных претензий, предъявляемых к глобализации, является регулярное нарушение ее адептами свободы слова и других демократических свобод. Защита демократии — вот основная цель борцов с глобализацией и мондиализмом. Об этом пишет политический обозреватель лондонской The Times Саймон Дженкинс. Он один из тех немногих, кому удается пробиться сквозь все цензурные барьеры, которых сейчас предостаточно в медиа-пространстве Великобритании, и донести до читателей информацию в неискаженном, неотцензурированном виде. В своей статье "Новый порядок, который изменит мир" (31.01.01) он, в частности, замечает: "Раскол между сторонниками "нового мирового порядка" и теми, кто эту глобальную интервенцию воспринимает как опасность, широк и бездонен, шире и глубже, чем противоречия времен "холодной войны" между "голубями" и "ястребами", правыми и левыми".

Саймон Дженкинс считает себя одним из противников "нового мирового порядка", "одним из тех, кто противостоит "International Herald Tribune" — домашней газете нового империализма. Ее авторы называют себя "либеральными мыслителями", а на самом деле являются лоббистами интересов крупного (глобального) капитала. Большая часть их "либеральных" суждений касается того, как нам лучше навязать свою волю каким-нибудь отсталым, богом забытым окраинам цивилизованного мира".

УРОКИ БРИТАНСКОЙ ИМПЕРИИ

Что представляет из себя этот "новый мировой порядок"? По мнению Саймона Дженкинса, он очень похож на "старый добрый империализм старой доброй Англии", но не периода расцвета, а, наоборот, периода угасания великой империи: "современная ситуация очень похожа на ситуацию последних лет существования Британской империи. На смену великой эпохе военного и финансового господства над доброй половиной земного шара пришла эпоха великого падения нравов… Разница только в том, что новые империалисты руководствуются тезисом лорда Лугарда, одного из сподвижников королевы Виктории, который современники лорда не услышали. Смысл интервенции не в том, чтобы сделать удаленную территорию неотрывной частью Империи, а в том, чтобы создать там условия, при которых местное население сможет существовать само по себе, принося пользу Империи — вот, что он говорил. Старый британский империализм призыву лорда не внял, с головой ушел в создание постоянных колоний и на этом разорился.

Новый империализм не повторяет эту ошибку — колоний в прямом смысле слова у новых империалистов нет. Но по всему миру — от Кипра до Газы, от Боснии и Косова до Восточного Тимора и Сьерра-Леоне — колышутся их голубые знамена. Солдат, идущих под этими знаменами, поддерживают армии бюрократов, к услугам которых в любой более-менее крупной столице третьего мира предоставлены шикарные пятизвездочные отели, гольф-клубы, конференц-залы. Это империя, над которой не заходит солнце, в которой любой выпускник любого вуза из стран "первого" мира может найти хорошо оплачиваемую работу, свободную от уплаты налогов… Если бы Ленин дожил до наших дней, он был бы несказанно рад увидеть, что его определение империализма как последней стадии капитализма вполне применимо к современной ситуации".

Дженкинс особо подчеркивает общее падение морали: "Деколонизация и интеграция независимых государств были основой политической этики во времена моей молодости. Я вынужден констатировать, что за всю историю человечества никакие этические представления не отмирали так быстро… Бомбардировка гражданских объектов в Белграде и Багдаде — это действия, граничащие с военными преступлениями, как и проводящиеся под надзором НАТО этнические чистки в Косово. Так я считаю. Но мне говорят, что это не мое дело, это внутреннее дело новых империалистов, никого другого это не касается, и отчитываться перед общественностью о своих преступлениях они собираются в последнюю очередь…".

ТЕРРОР МОНДИАЛИСТСКОЙ ПОЛИЦИИ

По эту сторону пролива Ла-Манш дела у мондиалистов и глобалистов обстоят значительно хуже, чем в Великобритании. Если на острове такие люди, как Саймон Дженкинс, пребывают в гордом одиночестве, окруженные толпой финансируемых из Вашингтона злопыхателей, то на континенте мондиалистам не удалось склонить на свою сторону ни одного более-менее серьезного представителя интеллектуальной элиты. Более того, даже продажные борзописцы, отрабатывающие деньги заокеанских медиа-магнатов, расписывая прелести глобализации, никогда не забывают в конце добавить "но…" — без ложки дегтя бочка мондиалистского меда будет смотреться слишком фальшиво.

Если бы меня попросили назвать имя человека, являющегося символом европейского интеллектуального отпора глобализации, я, не задумываясь, назвал бы Пьера-Анри Тагиефа. Ведущий исследователь CNRS в Париже, духовный лидер французских новых левых, Пьер-Анри Тагиеф призывает к интеллектуальному бунту против "нового мирового порядка" как левых, так и правых. Вот, что он пишет: "Слово демократия лишено какого-либо смысла, если употребляется в единственном числе так, как это принято сейчас. Не существует и не может существовать одной, единой для всех, универсальной формы демократии. Сколько людей — столько и мнений, в том числе и мнений о демократическом общественном устройстве. В этом и есть суть демократии. Поэтому у каждого государства, нации, общественного объединения свои, отличные друг от друга демократии. Выражение же "единая демократия" — это или неосуществимая на практике абстракция, или, что гораздо опаснее, признак имперских амбиций тех, кто пытается свое представление о демократии и свой специфический способ построения демократии навязать всему миру… Сегодня слово "демократия" используют для прикрытия своих намерений люди, мечтающие о создании всемирной империи, управляемой суперолигархами. Они внедряют свой культ демократии на словах и душат любые проявления демократии — на деле".

Описывая террор новых мировых господ в отношении свободы мысли, Тагиеф особое внимание уделяет тому, как они используют в своих целях термин "демократия", выхолощенный и обессмысленный: "Сомневающихся в том, что глобализация и мондиализм безусловное благо, к которому все разумные люди должны стремиться, забыв обо всем, новые хозяева мира немедленно провозглашают традиционалистами, консерваторами и чуть ли не фашистами. Любые попытки сопротивления им в государственном масштабе характеризуются как "антидемократические" и "националистические". Любое удачное антиглобалистское общественное движение они называют "популистским" и "неофашистским". Такие обвинения могут навсегда очернить любого в глазах наивных доверчивых масс (особенно по ту строну океана)… Мысли должны быть единообразны. Публичные выступления должны строиться по единой модели. На наших глазах политически корректное мышление, главное достоинство мондиалистской элиты, в котором, по сути, ничего плохого нет, становится не желательным, а обязательным. Защитники политически корректного мышления стали новой мировой полицией, отлавливающей всех инакомыслящих, всеми возможными средствами затыкающей недовольным и несогласным рты. Ими введена новая цензура, цель которой — не допустить неблагонадежных до легитимных дебатов, особенно на телевидении, путем подкупа, шантажа и клеветы. Любой человек, имеющий свое мнение, может пасть жертвой в этой новой охоте на ведьм…".

ВМЕСТО НАЦИИ И РОДИНЫ — МАФИЯ И КРИМИНАЛ

Тагиеф указывает, что "в результате интеллектуального террора новых мировых господ слово родина уже произносится вслух только шепотом и вскоре будет выброшено из всех словарей, а слово нация считается специфически нацистским термином, который могут употреблять только завзятые неофашисты".

Смысл этого террора не столько в том, чтобы нейтрализовать потенциальных противников глобализации, сколько в том, чтобы не предать огласке колоссальные провалы мондиалистов, имевшие место в последние годы: "Мондиализм сейчас проходит "дикую" стадию, схожую с "диким капитализмом", который Западная Европа пережила несколько веков назад, Америка в 30-е годы, а Восточная Европа — в 90-е. Можно, конечно, сказать, что люди должны сжать зубы и терпеть, пока этот процесс не войдет в более цивилизованную фазу. Вот только откровенный грабеж природных ресурсов — общечеловеческого достояния, эксплуатация стран третьего мира, идеологический диктат и цензура в мировом масштабе — может привести к последствиям, с которыми "новому мировому порядку" не справиться. Каждый новый конфликт из вспыхивавших в последние годы решался со все большим напряжением сил и ресурсов "нового мирового порядка". В один прекрасный день новые хозяева мира просто не смогут потушить пожар, который сами же спровоцировали… Что тогда ждет всех нас?".

Вот уже и с другого берега Атлантического океана слышатся обвинения в адрес мондиалистов и глобалистов, но исходят они не от философов или политологов — странно было бы ожидать такие высказывания от насквозь протухшей американской "интеллектуальной элиты" — а от представителей американского "тихого большинства", которое решило вдруг подать голос. Тайные чаяния "тихого большинства" воплотились в Ральфе Надаре, президенте и основателе Public Citizen — североамериканской организации по защите человеческого окружения и прав потребителя. Вот, что заявил недавно мистер Надар: "Международная торговая организация уже давно переросла роль, которая отводилась ей изначально, и не занимается больше определением таможенных тарифов и ввозных квот. Теперь у нее совершенно другие цели и интересы, как-то лоббирование выгодных ей законов в разных странах, отмена и введение экономических барьеров и санкций там, где ей это выгодно, и т.д. Все это делается ради свободного движения капитала на свободном рынке, который было бы правильнее назвать рынком наднациональных компаний, таких, как American Express, Cargill, Union Caribde, Shell, Citicorp, Pfizer… Другим компаниям, не относящимся к числу колоссов глобальной экономики, пробиться на так называемый свободный рынок нет никакой возможности. Перспектива существования такого рынка, неподконтрольного никаким демократическим институтам, губительна для всего мира, поскольку ведет к обнищанию широких слоев населения, фактической гибели любого частного предпринимательства, не говоря уже об экологических проблемах, на которые колоссы глобализма закрывают глаза".

Если же принять на веру опасения Бернара Касена, исполнительного директора Le Monde diplomatique и сооснователя "Svetskog drushtvenog foruma" — идейно противоположного Форуму в Давосе, говоря о мировом кризисе, мы говорим не о перспективе и не о будущем, а о сегодняшнем дне, причем дела обстоят значительно хуже, чем это представляет себе Ральф Надар: "На планете Земля сегодня три миллиарда человек зарабатывают менее двух долларов в день. Один миллиард человек не имеет постоянного доступа к питьевой воде. Еще один миллиард не имеет крыши над головой. При этом дневной доход среднестатистического гражданина Швейцарии равняется годовому доходу среднестатистического жителя Эфиопии. Диктатура рынка вызывает концентрацию денег, усиливает и без того огромные противоречия между "богатыми" и "бедными" государствами, вынуждает правительства стран третьего мира (и не только их) подчиняться интересам интернационального капитала".

Будь я циником, склонным к черному юмору, я мог бы сказать, что, по крайней мере, нам с вами не приходится скучать, поскольку живем мы в необычайно интересное время. Есть такое китайское проклятие: "чтоб тебе жить в интересное время" (иначе "в эпоху перемен"). Так вот, не иначе как всех нас проклял какой-то китайский злой колдун, и жизнь наша становится все интереснее и интереснее…

Перевод Никиты БОНДАРЕВА

Вы здесь:   Главная / Актуальная публицистика / Посыпание пеплом

Новости библиотеки e-mail: